На это я усмехнулась – потому что Моллен ни в чем не ошибся. Пусть все еще не явились, но народ начинал потихоньку собираться.

Девушки – Майлиша и Камилла – обустраивались в моей спальне, расставляя возле зеркала косметические принадлежности. Эллисон с Шерашшем любезничали на балконе с видом на сад и далекие закатные горы, а парни в большой гостиной угощались привезенными из дома Дунканов пирогами, напоминавшими, по их словам, Аренту.

Запивали дары драконов ароматным кофе, несколько мешочков которого – причем разных сортов – тоже было среди тех самых даров, а вскипятить воду для магов не составило никакого труда.

Бледный Адриан тоже явился, сейчас сидел на софе между Эйданом и Винсом с самым виноватым видом. Пару раз порывался извиниться перед командой за свой срыв, но никто не стал его слушать.

Заявили ему снисходительно, что это ерунда и с кем не бывает. К тому же мы все равно выиграли индивидуальный турнир, причем с огромным отрывом по очкам от остальных.

Демоны, наученные по моей просьбе Шоуром, держали ехидные замечания при себе, а участников остальных команд дела Адриана не касались.

Иногда дракон смотрел на меня, а я смотрела на него, но теперь мне была предельно ясна суть наших с ним отношений.

Вернее, его ко мне отношения.

Все началось еще в Аренте, причем в первый же мой день в Академии Хальстатта. Адриану удалось почувствовать нашу с ним родственную связь, хотя Даллис тогда еще спала. Подозреваю, причина ее столь позднего пробуждения крылась в тех самых экспериментах, которые ставил над детьми Веспер Саммерс и суть которых Севастус Дункан не помнил или не удосужился записать.

Так вот, Адриан почувствовал свою связь с Даллис и неправильно ее истолковал. Решил, что между нами существует притяжение Истинной пары, хотя мы с ним оказались родней.

Судя по всему, единокровными братом и сестрой.

В подтверждение своим мыслям я тоже начала что-то к нему чувствовать. Не настолько сильное ощущение, которое я испытывала в присутствии Севастуса Дункана, но все же кое-что было.

Я не могла объяснить это словами, но стоило мне посмотреть на Адриана, как внутри что-то замирало, а потом начинало петь тонкую, неслышимую для уха, но воспринимаемую сознанием песню.

Возможно, это был зов крови, и с пробуждением Даллис он становился все громче и громче.

Уверена, Адриан тоже это ощущал. Поэтому смотрел на меня, расположившуюся в кресле напротив с письмом от Моллена, завороженным взглядом.

Но я ничего не могла с этим поделать – этим вечером у меня попросту не осталось сил ему обо всем рассказать, а потом еще и доказывать, потому что дело тонкое и деликатное и без доказательств тут не обойтись.

Но он должен был обо всем узнать.

Возможно, завтра или же послезавтра, после окончания командного турнира, сказала я себе, когда я наконец-таки отосплюсь и подвернется удобный момент для разговора.

Пока же я шикнула на Шоура, когда демон многозначительным тоном заявил Адриану, что тому стоит привыкать к отборным сортам кофе с плантаций Дунканов.

Глядишь, в будущем пригодится.

Дракон взглянул на Шоура с удивлением, затем язвительным голосом заявил, что наша с ним Связь в Даргеше крепнет день ото дня. Очень скоро я почувствую похожее притяжение, что ощущает он, и никакие демоны мне уже будут не нужны.

То есть приходил в себя, что тоже неплохо.

На это Шоур рассмеялся с самым довольным видом и хлопнул Адриана по плечу, словно это была отличная шутка с его стороны. Демон развлекался как мог, потому что знал, что у нас с Адрианом возможна исключительно братская любовь.

В этот самый момент мне захотелось сделать то же самое, что и Севастус Дункан часом ранее – обхватить голову руками и застонать. Вместо этого я снова уставилась в письмо Моллена.

– Что пишет наш ректор? – спросил у меня Семен, приканчивавший уже пятый или шестой мясной пирог Аниты.

Брендан от него не отставал.

– Просит о встрече, причем сегодня же. Узнал кое-что важное о турнире.

И больше ничего рассказывать им не стала.

Вместо этого активировала Огненное заклинание, письмо вспыхнуло у меня в руке, а затем осыпалось пеплом к ногам. Его я тоже не забыла развеять – нари меньше работы с уборкой, да и восстановить текст уже никто не сможет.

Потому что помимо просьбы о встрече в послании Моллена было еще кое-что.

«Я знаю, что между вами с Дарреном произошла небольшая размолвка. Одно твое слово, Брук, и я тебе его верну», – вот что написал в конце своего послания Моллен.

На это я подумала… Ну уж нет, пусть он оставит Даррена себе!

Я его предупредила, но тот взял и ушел. Бросил меня, и теперь он больше был мне не нужен. Мы, Саммерсы, выбираем идти вперед, а не рыдать над развалинами того, что уже не вернуть.

– Моллен будет ждать нас в кабинете у Ковы, – сказала я остальным, хотя ректор приглашал только меня.

Но я в очередной раз собиралась все сделать по-своему.

– Единственное, не думаю, что стоит идти всей командой. Не будем смущать нари. Наверное, отправимся мы с Шоуром и Семеном. Нет, Адриан! – качнула я головой. – Боюсь, драконы смутят нари настолько, что те перестанут нам доверять.

Судя по всему, я тоже очень скоро начну их смущать – как только Даллис окончательно себя проявит, мы сможем слиться с ней воедино, и у меня появятся крылья.

– Я пойду, – произнес Адриан твердо, – потому что я все еще капитан этой команды. И если придется, то я смогу убедить нари в том, что я им не враг.

Кажется, Адриан начинал постепенно приходить в себя, и меня это порадовало. Завтра он будет нам нужен в твердом уме и с нормальной самооценкой, поэтому…

Немного подумав, я кивнула.

– Хорошо, – сказала ему. – Если придется, я сама за тебя поручусь.

– Вы уверены, что это не ловушка? – недовольным голосом спросил Винс, которого снова никуда не брали. – Может, письмо не от ректора, а от кого-нибудь из драконов Элефсины?

– Уверена, – отозвалась я. – Это не ловушка. Письмо написал именно Моллен.

Потому что о нашей размолвке с Дарреном и о том, что запрещенное братство готово вернуть мне бывшего возлюбленного лишь по щелчку пальца – в обмен на одну «ма-а-аленькую услугу» с моей стороны, – знали только в Эрата Фар Аренте.

А вот то, что им меня не заставить, пока еще знала только я.

Но скоро узнают и они.

Правда, сперва мы собирались выяснить, что такого срочного собирался сообщить Моллен, раз уж ектор захотел со мной встретиться, поэтому очень скоро снова распахнули тайный ход.

О том, что дело было крайне важным, говорил еще и тот факт, что Моллен все-таки нас дождался, хотя из Элефсины мы вернулись довольно поздно. Задержались у Дунканов, и письмо пролежало в моей комнате несколько часов.

Следовательно, ожидая моего появления, Моллен провел в летней резиденции как минимум столько же. Когда мы явились, он негромко беседовал с Ковой, но, завидев нас, оба поднялись на ноги и поклонились.

На лицо распорядителя набежала тень, когда тот заметил Адриана, но нари быстро взял себя в руки, изобразив вполне любезную улыбку.

На это я подумала, что Кова далеко не прост.

Скорее всего, он тоже имеет отношение к сопротивлению, правда, уже здесь, в Даргеше. Не зря же эти двое… нашли друг друга.

Уверена, им было что обсудить и чем поделиться.

К тому же в пользу моих размышлений говорило и то, что нари рьяно принялись мне помогать, и я подозревала, что тут не обошлось без подсказки со стороны Эрата Фар Аренты.

Но, как бы там ни оказалось, ни с одним из них мне было не по пути.

Если только совсем немного – наши дороги шли параллельно на Большом Турнире, но после того, как все закончится, я надеялась, что они разойдутся уже навсегда.

Не могло идти и речи о том, чтобы оказать сомнительную услугу Эрата Фар Аренте. Но если Моллен решил нам помочь – не мне лично, а собственной команде академии, которой он руководил, – ну что же, в добрый путь, мы будем этому только рады!